4-х этажный дом, показанный в пункте 48 (если иное по его предвоенному назначению не будет доказано в последующем), мало того, что находится в 150 метрах от нашего Дома1 и в 400 метрах от нашего Дома3. В нем и вокруг него происходили события, так или иначе близкие судьбе тогдашних армавирцев. Они, как показано ниже, возможно прямо повлияли и на нашу семью.

В феврале 1942 года в Армавирский Горисполком передали экспонаты, вывезенные в сентябре 1941 года из Керченского историко-архивного музея. Груз, состоявший из 19 ящиков, куда попала лишь мизерная часть богатств музея, до этого побывал в Краснодаре. По прибытии в Армавир 18 ящиков разместили на складе, а один чемодан с самыми ценными реликвиями - в спецхране Горисполкома, здание которого тогда еще называли также Домом Советов (очевидно не надо путать с ранее существовавшим Домом Советов, показанным в пунктах 98 и 99).

Из мемуров активиста ВОВ

Вот в сокращенном виде воспоминания начальника спецхрана Армавирского Горисполкома (по одному из сообщений инструктора горкома комсомола) Анны Моисеевны Авдейкиной:

«Летом 1942 года я попала в больницу и долгое время провела там в беспамятстве. Затем оказалась дома. 3 августа мама сказала, что немцы близко, а город эвакуировался. Собрав последние силы, шатаясь, отправилась в Горисполком. Поразилась зловещей безлюдностью на улицах. Здание Горисполкома (Дома Советов) оказалось заброшенным, двери нараспашку. С трудом вскарабкалась на четвертый этаж. Больше по привычке, заглянула в свою комнату, служившую “спецхраном”. Увидела оставленный всеми чемодан, о содержимом которого знали всего 3 человека, удивилась беспечности. ...»

Примечание: из приведенного абзаца воспоминания выходит, что здание Гориспокома было по крайней мере 4-х этажным и располагалось в Доме Советов. Но Дом Советов, в 1930-х годах расположившийся в бывшем доме братьев Богарсуковых, все-таки был 3-х этажным (см. фото в пунктах 98 и 99), то есть уважаемая повествовательница возможно ошиблась, или напутал корреспондент, бравший у нее интервью. Указание в воспоминаниях моей мамы (см. пункт 8) вроде бы подтверждает расположение Горисполкома в Доме Советов. Все же истину предстоит определить в дальнейшем.

« ...Так как чемодан тянул на все 80 килограмм, пришлось позвать на помощь своего хилого 14-летнего племянника. Когда мы стали вытаскивать чемодан, взрыв страшной силы опрокинул нас на пол, вылетели стекла из окон. Но мы остались живы. Это бомба попала в соседний дом.

После того, как мы с трудом дотащили чемодан до своего дома, я бросилась на сборный пункт учреждения. Адрес пункта нам сообщили заранее оказавшийся там председатель Армавирского Горисполкома Василий Петрович Малых пообещал прислать машину. Когда она после длительного ожидания не приходит, снова бреду на пункт. Там говорят, что машина была послана, но куда-то исчезла. Удивляться нечему - город нещадно бомбят, и многие улицы и дороги превратились в завалы. Земля дрожит, всё кругом погрузилось в какой-то пыльный сумрак - солнца не видно. Во время передвижения меня чуть не сразил осколок.

На сей раз Малых нашел машину. Втаскиваем чемодан в кузов, Малых приказывает гнать в станицу Спокойная, что в 100 километрах южнее Армавира. Вроде туда есть шанс прорваться. На просьбу оставить меня в партизанском отряде последовали отказ и указание сопровождать груз. По пути подверглись бомбардировке, так что шины лопнули. В Спокойную добрались на голых скатах.

Чемодан я сдала директору местного отделения Госбанка. Дальше пристроилась к беженцам. Нас задержали немецкие автоматчики и для выяснения личности отвели на лесную поляну, куда согнали несколько сот человек. Немцы отложили расследование до утра. Ночью я разорвала акт сдачи чемодана, а клочки зарыла в землю. Ночью с несколькими сотрудниками совучреждений бежала из лагеря, скрывалась на хуторах, перешла линию фронта. 4 февраля 1943 года, через несколько дней после освобождения Армавира возвратилась домой.

Оказалось, что после оккупации города за мной пришли гестаповцы, обыскали все, стог сена во дворе истыкали штыками. Требовали сказать, где я укрыла чемодан, который унесла из Горисполкома. Вероятно, кто-то из предателей видел, когда я волокла его домой. За ним от самой Керчи, как я потом узнала, гналась зондеркоманда.»

Обратимся к дополнительной информации из других источников.

Указанные выше 18 ящиков дотла сгорели в пожаре, охватившем армавирский склад.

Из-за осложнения ситуации из Спокойненского отделения Госбанка сохранившийся чудом чемодан был направлен в местный партизанский отряд. Человек, отвозивший чемодан на бричке, был остановлен немецким патрулем, который, однако, не обратил внимания на ценный груз. Чемодан в отряд все-таки попал.

Судьба отряда сложилась трагически. Многие его участники погибли в боях, другие были схвачены фашистами и расстреляны после пыток в Армавире с целью выведать тайну чемодана. Дошли отрывочные сведения, что чемодан мог быть где-то закопан, а место отмечено на карте расстрелянного (по другим данным погибшего в бою) командира отряда С.(Петра?) Соколова. Были и слухи о том, что драгоценности были розданы для последующего вывоза бойцам отряда, а также о возможности кражи. Малых даже показывал, что был обнаружен пустой чемодан. Но ничего конкретного не обнаружилось. Впрочем, следствие по данному делу в то смутное время было проведено спустя рукава, хотя некоторых допрашивали с пристрастием.

Летом 1946 года мальчишки из станицы Спокойной нашли в лесу золотую пряжку и отнесли ее в милицию, но установить дальнейшую ее судьбу оказалось невозможным. Директор Керченского музея Юлий Юльевич Марти по описанию признал, что она могла быть из содержимого искомого чемодана. Очевидно, для получения этого признания Марти был найден в Казахстане, куда, по некоторым сведениям, он был депортирован как этнический немец. Там он и умер.

Практически все, кто мог что-то сказать, уже ушли из жизни.

А вот что было в том чемодане: серебряные понтийские и боспорские монеты митридатовского времени II-I века до нэ из раскопок Тиритакского клада в 1935 году; массивная золотая диадема, украшенная сердоликами и зернами граната; большая золотая пряжка; наушные подвески; тонкие, овальной формы золотые пряжки и другие предметы из Марфовского клада; золотые бляшки с изображениями скифов, пьющих вино из рога; золотые бляшки с изображением юноши, сдерживающего коня и с изображением сфинкса из Митридатского клада; коллекция пряжек средневековья; всевозможные браслеты, кольца, перстни, подвески с изображениями грифонов, сфинксов, льва; медальоны с изображением Афродиты и Эроса; маски, золотые пояса из серебряных пластин; золотые иглы и лепестки; пантикапейские монеты червонного золота, золотые боспорские монеты греческого и римского времен, генуэзские, византийские, турецкие, русские монеты, медали, древние иконки и многое другое - всего 719 предметов из золота и серебра.

Согласно утверждениям некоторых источников, для поиска чемодана фашисты создали зондеркоманду с участием археологов не столько из-за золота и серебра или научно-исторической ценности артефактов, сколько вследствие фанатичного стремления отыскать древние германские корни, что делалось под патронажем главы СС Г.Гиммлера, который курировал созданную для такой цели организацию «Анненербе» (Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков).

Дело в том, что из Северного Причерноморья произошла одна из основных групп германских племен - готов, которые до III века н. э. имели довольно развитую культуру. Гитлеровские историки считали их важнейшим корнем германского народа. Клад из села Марфовки близ Керчи, занимавший большую часть «Золотого Чемодана», полностью состоял из предметов, которые были извлечены из готского захоронения. Немецкие музеи до этого не имели ни одной вещи, принадлежавшей ост-готской культуре.

Поэтому поискам керченских реликвий было придано исключительное значение, тем более что массивная золотая диадема-гордость всей коллекции, по сведениям немцев, могла принадлежать самой царице готов Федее, правившей в I веке нашей эры. Указанная выше зондеркоманда стала орудовать в Керчи, Краснодаре, Армавире и в других местах.

А теперь две гипотезы, вытекающие из фактов и логики развития событий:

Первая гипотеза. Есть почти 100-процентная вероятность, что именно председатель Армавирского Горисполкома В.П.Малых санкционировал наш переезд в Дом3 по улице Розы Люксембург 137 (см. пункты 149, 152-163). После оккупации Армавира Малых сыграл важную роль в освобождении Северного Кавказа.

Основание: такого рода решение в те напряженные времена (осенью 1941 года) могло принять только первое лицо.

Вторая гипотеза. Высока вероятность и того, что нас полностью выкинули из Дома3, чтобы разместить там зондеркоманду по поискам чемодана. Оттуда выдворили даже высокопоставленного немецкого офицера, для обустройства жилища которого в Доме3 нас сразу после оккупации сначала переместили в сараюшку во дворе.

Основание: Огромные помещения для массового перемалывания человеческого материала фашисты выделили в центре Армавира. Дом3 идеально подходил для осуществления особых специальных операций. И были свидетельства, что они там проводились.

В данной связи небезинтересен факт передачи в 2009 году Украине 488 античных монет Боспорского Царства, выполненных из золота, серебра и меди, которые правоохранительные органы Германии изъяли у транснациональной группы преступников. Это монеты из знаменитой Боспорской коллекции, исчезнувшей еще во времена Второй мировой войны. Часть ее пропала вместе с легендарным «Золотым Чемоданом». Коллекция была передана в Керченский государственный историко-культурный заповедник.

Вообще-то все это дело достойно детального изучения на современном уровне, в том числе с привлечением немецких источников.

Содержимое чемодана очевидно можно было бы связать со скифским золотом, коллекция которого в том числе и из нынешнего Керченского музея, была не так давно арестована властями Нидерландов. По поводу чего началась тяжба с киевскими властями. По состоянию на апрель 2016 года коллекция еще оставалась в Нидерландах. Судебный процесс вроде идет …

Общее есть и с тем, что много чего из археологических ценностей, вывезенных из Крыма еще в Крымскую войну XIX века, осело в Британском музее.